«НТИ — это раздача денег. Нам нужно то, на что мы их можем потратить»

«Какие странные люди здесь сегодня», — бросил один из участников заседания президиума в сторону журналистов. Представителей прессы в зале действительно было довольно много: вопросы взаимодействия РАН с Национальной технологической инициативой (НТИ) никогда раньше на заседаниях президиума не обсуждались.

Заседание открыл исполняющий обязанности президента РАН Валерий Козлов, рассказавший о том, что такое НТИ, что такое академическая наука и почему задачи НТИ — формирование рынков, призванных обеспечить технологическое лидерство России к 2035 году — это большая ответственность для Академии. «Мы решили изменить формат некоторых заседаний президиума, для того чтобы сблизить Академию наук с другими заинтересованными структурами для обсуждения и решения важных проблем, которые стоят перед нашим государством и нашей наукой», — заявил Козлов.

Впрочем, структура заседания осталась такой же, как раньше: через несколько минут после начала выступления первых спикеров в зал внесли подносы со стаканами в подстканнниках. Пока академики угощались чаем и печеньем, глава Федерального агентства научных организаций Михаил Котюков рассказал о том, почему в современном мире скорость развития науки имеет значение: «Существует большой разрыв между фундаментальной наукой и запросами промышленности. Буквально на прошлой неделе прошел Санкт-Петербургский экономический форум. Там на многих площадках звучала примерно одна мысль: скорость технологических инноваций колоссально нарастает. Объем того, что было сделано за последние 50 лет, будет перевыполнено в ближайшие десять. Поэтому скорость, с которой происходят изменения, — это очень существенно. Проект НТИ ориентирован на то, чтобы уже сегодня готовиться к решениям, которые завтра будут формировать рынки и новые технологии. Этот проект больше ориентирован на компании, которые будут производить, но реализовать его без потенциала научных институтов и университетов невозможно».

Компании, в свою очередь, готовы формировать для Академии долгосрочный заказ на научные разработки. Директор направления «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив (АСИ) Дмитрий Песков в начале выступления признался, что очень волнуется. Впрочем, дальше лирики уже не было. Формировать запрос на разработки необходимо, потому что иначе экономика России начнет стремительно сокращаться, отметил он.

«Если посмотреть на структуру экономики 2016 года, то можно увидеть, что до половины ее объема составляет аналоговая экономика, то есть наследство, доставшееся от СССР, — отметил Песков. — Не более 5% составляет экономика, которая ориентирована на высокотехнологичный экспорт, а остальное — то, что мы называем «импортированная экономика» (построена на импорте средств производства и западных организационных подходов, которые мы заимствует с опозданием на несколько лет, — прим. Indicator.Ru). В ближайшие 20 лет наша аналоговая экономика будет вынуждена сокращаться: в эпоху цифровой экономики уже невозможно воспроизвести те решения, которые существовали раньше. Нельзя построить новое поколение самолетов, используя аналоговые методы проектирования и производства. Если мы ничего не сделаем, наша экономика за 20 лет сократится в два раза. Соответственно, примерно 45% — это поле нашего действия, где мы должны построить цифровую экономику — экономику данных».

Глава направления «Молодые профессионалы» обратил внимание, что на всех сформированных на данный момент рынках НТИ нет крупных игроков не только в России, но и в мире, а значит, у нашей страны вполне есть шанс занять на этих рынках достойное место через несколько лет. «Бороться за существующие рынки нет смысла, нас туда все равно не пустят по политическим, экономическим и многим другим соображениям, — посетовал Песков. — Мы делаем ставку на те рынки, где есть предприниматели, которые готовы рисковать собственными средствами, вкладывать собственные деньги. Попытки построения исключительно государственных отраслей показывают свою неэффективность».

За выступлениями Котюкова и Пескова последовали доклады представителей РАН и соруководителей дорожных карт НТИ, каждый из которых рассказывал о том или ином рынке будущего. Так, из доклада Андрея Иващенко (соруководитель дорожной карты NeuroNet) слушатели узнали, что NeuroNet — это то, что заменит Интернет в 2035 году (по словам спикера, «все остальные объяснения длиньше и сложнее)». Кроме того, Иващенко обозначил одну из основных проблем, которая мешает коммерциализации российских научных разработок.

Председатель Совета директоров ГК «ХимРар» Андрей Иващенко (соруководитель дорожной карты NeuroNet)

«Из 400 проектов патентами защищено, дай бог, 5%, и то эти патенты российские. Патентование на зарубежных рынках пропущено, и это уже не запатентовать. Эти научные данные уже невозможно использовать для создания стартапа и получения финансирования, так как они уже стали общественным достоянием, — возмутился Иващенко. — Хорошо бы там, где это уместно, до публикации научных результатов подавать заявку на патент, получать приоритет, а после этого публиковать. Тогда патентный задел позволит получить конкурентные преимущества на международных рынках».

Представители платформы HealthNet Андрей Ломоносов и Валерий Береговых отметили, что сегодня российские фармацевтические компании принципиально не могут выйти на мировые рынки из-за отсутствия достаточно проработанной нормативно-правовой базы. «Наша нормативно-правовая база полностью не соответствует международным стандартам, особенно это касается закона о клеточных технологиях. Принят закон, а ни одного нормативного акта в развитие этого закона нет. Я внимательно просмотрел американские и европейские законы. Давайте не будем мудрить: давайте возьмем зарубежный пример и русифицируем, как сделали с законом по GMP. Можно много говорить о важности клеточных технологий, но сегодня клеточные технологии в России государственно никак не регулируются, это подпольная работа. Я прошу прощения, но это так», — заявил Береговых.

На законодательную базу, точнее, на ее отсутствие жаловался и академик Алексей Макаров, представитель платформы EnergyNet. «Вся сегодняшняя законодательная база препятствует применению распределенной энергетики, препятствует ее интеллектуализации», — говорил спикер. Мешают законодательные ограничения и развитию платформы AeroNet, в частности проведению картографических съемок.

В целом спикеры поддержали идею о том, что РАН и НТИ необходимо взаимодействовать. Так, по словам Юрия Добровольского, представителя Академии в дорожной карте AeroNet, РАН должна быть драйвером развития Национальной технологической инициативы, это поможет избежать откровенно «бредовых» идей и проектов, как, например, тех, в которых было заявлено о создании приборов с КПД, равным 120%. Добровольский отметил, что НТИ, в свою очередь, помогает ученым понимать реальные потребности рынка и не превращать их «в сферического коня в вакууме», например, не гнаться за сверхлегкостью или сверхпрочностью материалов там, где это не нужно.

В конце заседания некоторые академики даже выступили с предложениями о создании новых дорожных карт. Так, Александр Балабанов выдвинул идею об организации платформы RailNet, в рамках которой можно было бы, например, оснастить поезда системами контроля сна и бодрствования. Правда, идея вряд ли будет реализована: как рассказал корреспонденту Indicator.Ru Дмитрий Песков, «такие предложения не проходят фильтры НТИ. Нельзя создать принципиально новый рынок на базе одного монополиста, в частности РЖД. В этом смысле стандартные критерии НТИ узки для развития крупнейшей российской государственной корпорации. Для этого нужны другие механизмы, и не надо пытаться включить в НТИ большие инфраструктурные проекты. Именно поэтому в Национальной технологической инициативе нет направлений по добыче нефти и газа или по строительству атомных электростанций».

Итог встречи подвел помощник президента России Андрей Белоусов, призвав директоров институтов Академии провести «инвентаризацию компетенций», чтобы выявить уже существующие достижения, которые будут полезны для реализации технологических заделов.

«Предлагаю коллегам из рабочих групп в ближайшее время завершить формирование технологического запроса, а также инвентаризацию сквозных технологий и технологических решений, которые они видят по каждому направлению. Второе — провести инвентаризацию внутри Академии в поисках компетенций, которые существуют для разработки технологических заделов. Иногда даже руководители Академии не знают, что есть в институтах», — заявил Белоусов.

В качестве примера помощник президента рассказал историю, произошедшую в 1990-х годах. В ходе аналогичной «инвентаризации» ученые выяснили, что в Институте океанологии РАН исследователи из отдела, занимавшегося изучением скатов, создали систему по обнаружению слаботочных объектов в мировом океане. Работающие образцы по ряду параметров превосходили ведущие мировые аналоги. Создавшие технологию ученые не знали английского языка, поэтому ни одной статьи в международных журналах не появилось.

Кроме того, Белоусов назвал три барьера, мешающих взаимодействию РАН с НТИ: ценностный, организационный и языковой. «Ученые вырабатывают знания, которые оформляются в виде статей. Бизнесу знания как таковые не нужны, ему нужны специально упакованные знания, которые могут лечь в основу опытного образца. Бизнесу нужен патент. Этот барьер — ценностный — не смертельный, во многих случаях преодолевается. Далее организационный барьер. Технологические барьеры, с которыми сталкиваются отдельные рабочие группы, — это междисциплинарная история. Мы с такими историями, еще и заточенными на бизнес, пока работать не умеем. И языковой барьер: язык научных планов, которые являются основой организационной формой любого института, и язык технологических решений — это разные языки», — заявил Белоусов.

Свое выступление помощник президента закончил на оптимистичной ноте: «Конечно, НТИ — это раздача денег. Они у нас есть, и мы их не можем потратить, в прошлом году, например, остались. Нам нужно то, на что мы их можем потратить».